4 фактора неопределенности нефтяных цен

Возвращение нефтяных цен к отметкам, близким к $50 за баррель, многими было воспринято как признаки стабилизации на рынке. Однако есть факторы, которые могут изменить ситуацию в ближайшее время. Эти факторы — четыре важных географических точки: Париж, Эр-Рияд, США и Великобритания.

Париж — COP-21

Существуют фундаментальные долгосрочные явления, которые могут определить будущие тренды. Одним из таких значимых факторов является COP-21 — Парижское соглашение в рамках Рамочной конвенции ООН об изменении климата, регулирующее меры по снижению выбросов углекислого газа в атмосферу с 2020 года, которое подписало 179 государств. Соглашение было подготовлено в ходе Конференции по климату в Париже, принято консенсусом 12 декабря 2015 года и подписано 22 апреля 2016 года.

В связи с COP-21 стало понятно, что если мы хотим ограничить глобальное потепление двумя градусами Цельсия без масштабного применения технологий сбора и хранения, то мы не сможем потребить до 2050 года больше чем одну треть мировых доказанных извлекаемых запасов углеводородов. Международное энергетическое агентство (МЭА) выяснило это в 2012 году путем расчета возможных выбросов CO2 от потребления доказанных запасов углеводородного сырья (УВС) по всем звеньям соответствующих энергетических цепочек. По данным МЭА, почти две трети этих потенциальных выбросов приходятся на долю угля, 22% на нефть и 15% на газ.

Это означает, что парадигма дальнейшего развития энергетики может кардинально поменяться: вместо обсуждавшихся ранее возможных ограничений по ресурсной базе, начинает вырисовываться возможное ограничение со стороны спроса, вызванное климатическими ограничениями по выбросам. И оно может наступить раньше, чем ожидавшиеся некоторыми специалистами ограничения со стороны предложения.

Об ограничениях на стороне предложения говорит и правило Хотеллинга, представленное в его работе 1931 года по экономике невозобновляемых природных ресурсов. Его суть в том, что продажная цена (за вычетом затрат на добычу) единицы остающегося в недрах ресурса растет темпами, равными текущей процентной ставке. Получается, что рента — это надбавка к цене за исчерпание ресурса. Поэтому будущая стоимость такого ресурса в недрах растет с течением времени.

Но если главным ограничителем станет не предложение, а спрос, как следует из соглашения COP-21, то нефть в недрах (ее доказанные извлекаемые запасы) может не дорожать, а дешеветь с течением времени, поскольку не все доказанные запасы могут оказаться востребованными мировой экономикой. Значит, на рынке может сложиться избыток отложенного предложения, который и может вести к удешевлению будущей нефти. Это формирует стимулы к быстрейшей выработке и использованию текущих доказанных извлекаемых запасов углеводородов, что подстегивает ожидание эры дешевой нефти.

Эр-Рияд — «Стратегия 2030»

Саудовская Аравия выдвинула экономическую программу «Видение Королевства Саудовская Аравия: 2030», которая была одобрена кабинетом министров. Ее суть — диверсификация экономики, другими словами, уход от нефти. Возможно, это происходит потому, что страна почувствовала угрозу возможных спросовых ограничений?

Понятно, что королевство располагает огромными доказанными извлекаемыми запасами «традиционной» нефти. Страна расположена между основными мировыми центрами потребления, имеет выход к глубоководной акватории Персидского залива и прямой выход в Мировой океан, что означает гибкость поставок и отсутствие физической привязки к покупателям, кроме того, месторождения расположены рядом с побережьем. В итоге в королевстве едва ли не самые низкие в мире издержки добычи и транспортировки, гарантирующие компании АРАМКО в любой ценовой войне самый низкий уровень цен отсечения. В стране существует довольно большой объем неиспользуемых мощностей по добыче, который она раньше задействовала для регулирования рынка.

Саудовская Аравия и сейчас может это делать, однако не пользуется своим положением. Вероятно потому, что собирается объявлять ценовую войну, защищая свою долю рынка. Можно предположить, что в основе этой стратегии лежит макроэкономическая логика. Королевство хочет понизить энергетические издержки для обрабатывающей промышленности, различные отрасли которой собирается развивать. В новой стратегии четко заявлено стремление к диверсификации — но она неизбежна и экономически обоснованна в первую очередь на базе продукции нефтегазового комплекса.

Наверное, главное в «Видении» не частичная приватизация (до 5% акций) АРАМКО, считающейся самой дорогой компанией в мире, а нечто иное. Возможно, в Эр-Рияде поняли, что порог спроса на нефть будет сокращаться (например, из-за климатических ограничений), делить его с кем-то невыгодно и единственное, что может хоть как-то продлить эру нефти, — это действительно низкие, в районе $10–20 за баррель, цены, приемлемые для монархии, но убийственные для многих других производителей.

Об этом же говорит и опыт 1980-х годов. Тогда Саудовская Аравия поначалу пыталась регулировать рынок, борясь с партнерами по ОПЕК за удержание высоких цен, играя роль балансирующего поставщика. В итоге всю первую половину 1980-х ей пришлось сокращать фактическую добычу и экспорт ниже установленной ей в рамках ОПЕК квоты, чтобы компенсировать превышение квот другими членами картеля, которые пытались таким образом компенсировать падение своих бюджетных доходов. Когда накопленные потери Саудовской Аравии достигли неприемлемой величины, а снижение цен так и не прекратилось, страна в конце 1985 года резко увеличила свою добычу до уровня установленной квоты. Это сбросило мировые цены на нефть резко вниз, сделало нерентабельными многие нефтяные инвестпроекты, ударило еще больнее по бюджетам других стран ОПЕК, паразитировавших ранее на политике королевства по удержанию цен. При этом вся саудовская добыча была востребована рынком и оставалась рентабельной.

США — сланцевая нефть

Если раньше Саудовская Аравия была единственным регулятором рынка физической нефти, а США начиная с конца 1990-х и все 2000-е годы были регулятором рынка «бумажной» нефти, то сейчас, с развитием сланцевой добычи, Соединенные Штаты как бы «встали в пару» с Саудовской Аравией по влиянию на рынок физической нефти. Но если Эр-Рияд может влиять на него централизованно, поскольку добычу ведет полностью подконтрольная правительству компания АРАМКО, то в США ситуация принципиально иная. Добыча сланцевых углеводородов — это извлечение, в первую очередь не ресурсной (за счет «эффекта масштаба»), а технологической (за счет постоянного внедрения технических усовершенствований) ренты. Поэтому сланцевую добычу в США обеспечивает огромное количество мелких и средних компаний, которые имеют очень большой диапазон по уровню издержек добычи (например, по расчетам Rystad Energy, — от $10 до $80 и выше за баррель).

В итоге, если Саудовская Аравия или другие крупные производители «традиционной» нефти, в первую очередь крупные госкомпании, могут выступать в качестве «раздражителей» рынка, то у США в нынешних условиях возникает иная роль стабилизатора рынка. Если на рынке нефти происходит резкое возмущение, которое бросает цены вниз и образует избыток предложения, то временно закрываются нерентабельные сланцевые скважины (например, на пробуренных горизонтальных скважинах приостанавливается применение гидроразрыва) и избыток предложения сокращается. Если цены идут вверх, то предложение увеличивается и это сдерживает дальнейший рост цен.

Ценовые возмущения, которые происходят на рынке в силу тех или иных событий, американская нефтяная промышленность может очень быстро гасить, причем в обе стороны (в отличие от весьма инертной «традиционной» нефтяной отрасли, которая реагирует на ценовые возмущения с лагом), при этом продолжая быстро снижать издержки.

Великобритания — Brexit

Последним в данном квартете источником неопределенности является Brexit. Новый премьер-министр Тереза Мэй, сама, кстати, голосовавшая за Remain, уже заявила, что будет последовательно следовать всем процедурам по выходу из ЕС. Однако неясны сроки, условия и формат реального выхода.

Само ожидание выхода Великобритании из ЕС уже взбудоражило финансовые рынки. Половина лондонского Сити, который обслуживает около 20% мирового кредитования, задумалась о возможном переезде в другие финансовые центры ЕС. Как это отразится на рынке нефти?

В условиях неопределенности по итогам референдума, когда фунт стерлингов уже стремительно рухнул, инвесторы будут стремиться вложиться в физические, осязаемые, состоятельные активы. Цена на золото уже пошла вверх. Будут вкладываться в другие драгметаллы, недвижимость, антиквариат, в иные «истинные ценности». А относится ли к ним нефть? Является ли она, в связи с вышеизложенным, тем же устойчивым активом, который был притягателен для компенсации снижения курса доллара в 2000-е годы? Возможно, нет.

Однако эти четыре проблемы создают сегодня значительное поле неопределенностей, поэтому наверное заявлять о стабилизации рынка еще рано. Будем держать вас в курсе нефтяных новостей.